Главная» Новости» Юрий бутусов новости. «Сын» в РАМТе поставлен Юрием Бутусовым по одноименной пьесе современного французского драматурга Флориана Зеллера. Постановку Юрия Бутусова «Сын» посетила наша коллега Ирина Дегтева.
Юрий Бутусов потряс Воронеж пляской "отцов и детей"
Николя в исполнении Редько парадоксально точен не только неуклюжей подростковой пластикой, когда тело растет слишком быстро и непропорционально, но и всей своей угрюмой замкнутостью, которая так контрастирует и с моложавой легкостью отца и мачехи, и с кабаретной экстравертностью матери Татьяна Матюхова. Ощущение того, что ты здесь сейчас самый взрослый и серьезный, конечно, детское, но почти каждый из нас по себе помнит, какими смешными, ребяческими кажутся подростку в определенном возрасте заботы старших. Драматическое напряжение между смертельной — буквально — серьезностью Николя и жовиальной инфантильностью взрослых в спектакле Бутусова выглядит как парад театральной эксцентрики, постоянно балансирующей на грани зловещего. Резкий грим, контрастные костюмы, театральные жесты, парадоксальные реакции, неестественные интонации — это внутренний взгляд подростка на то, что происходит вокруг него, и под его взглядом вся жизнь взрослых превращается в пеструю клоунаду.
Родители-клоуны, преувеличенно, хотя и искренне, беспокоящиеся о благополучии сына, в конце концов его и угробят. Сам Юрий Бутусов предпосылает спектаклю рассуждение о том, что перед нами своего рода гамлетовская коллизия, но это рассуждение больше свидетельствует о том, что режиссерская фантазия может вычитать из телефонной книги самые разнообразные смыслы и подтексты. От Гамлета в «Сыне» примерно столько же, сколько от Эдипа или Федры,— архетипические сюжеты просвечивают сквозь отношения Николя и с отцом, и с матерью, и с мачехой, но у Зеллера ситуации схематичны, а диалоги лапидарны, это пустые, формальные слова, за которыми можно разглядеть все, что угодно,— или ничего.
Как и за появлением Николя в доме его отца Пьера и мачехи Софии можно разглядеть скрытый шантаж, угрозу, отчаянную попытку вписаться в чужую жизнь, бунт — или обыкновенную подростковую безалаберность.
Гоголь 2015 , «Сон об осени» 2016 , «Мама» А. Волошиной 2016 , «Комната Шекспира» по пьесе У. Шекспира «Сон в летнюю ночь» 2016 , «Дядя Ваня» А. Чехова 2017 , «Гамлет» У. Шекспир 2017 — Театр им. Ленсовета; «Сторож» Г. Брехта 2008 — Александринский театр; «Макбетт» Э. Шекспира, «Чайка» А. Чехова 2011 , «Отелло» У.
Шекспира 2013 — театр «Сатирикон»; «Воскресение. Табакова; «Гамлет» В. Шекспира 2005 , «Иванов» А. Чехова 2009 «Человек из рыбы» А.
С самого начала лица героев покрыто белым театральным гримом, как у мимов. Это их маски, их защита, их роли. Но задавая свой вопрос Николя буквально впечатывает Софию в стену, размазывает её. И вот она, застигнутая врасплох, потеряв свою защиту, с грязным мазком через всё лицо, корчится в конвульсиях, забивается под стол, не может найти опору и подняться. Это физическое ощущение беспомощности, растерянности показано ярко, узнаваемо, несмотря на то, что обычно люди в таких ситуациях не ползают на четвереньках. Но если вы увидели и почувствовали то, о чем я говорю, значит вы в игре.
Значит дальше вы не будете задавать вопросы и анализировать, как всякий начитанный зритель. Как делал это я в свою первую встречу с творчеством маэстро на спектакле «Макбет. Вы будете переживать, удивляться, радоваться, бояться и может быть даже плакать. Потому что нет ничего печальней чувства потери, чувства упущенной возможности счастья, чувства застывающей на твоих глазах жизни. Говорят, что есть режиссеры, которым не важно, какие артисты задействованы в их постановке. Артисты — мазки, краски. Грешат и на Бутусова, мол какая разница, кто играет. Есть его мир, пихай туда любого, лишь бы он точно делал то, что говорит режиссер. Но это, конечно, полная чушь. Без включения артиста, без его способности дышать под водой, без его оголенности и энергетики не будет никакого театра Бутусова.
Весь квартет артистов РАМТа и, конечно, поющий человек — не просто мазки и краски. Они — и живые люди и символы одновременно. Этот эффект, подчеркивающий театральную условность мистерии человеческого несчастья, позволяет нам, погружаясь во всё, что происходит на сцене, оставаться на своих местах. Согласно купленному билету. В этом же тайна большого искусства. Не в том, что нарисованная птичка может улететь, так она похожа на живую. А в том, что даже не похожая, она летает. В наших головах. Пьер позволяет себе грубость в отношении с Николя, он перешел черту, нарушил границы, сломал тонкую стеночку между терпением и отчаянием растерявшегося сына. И ровно в этот момент всё неумолимо начинает двигаться к полному распаду.
Таков вообще «Сын» Юрия Бутусова — красивый и страшный. Завораживающее зрелище и горчайший смысл. На программке спектакля — портрет Евгения Редько: романтически спутанные пряди черных волос падают на лоб, облик сумрачного Паганини… Это отвлекающий маневр авторов спектакля, Редько-неврастеника зритель здесь почти не увидит. Только в специально отведенных зонах действия актер экстенсивен и позволяет себе открытую эмоцию, когда выходит с листами пьесы в руках и читает текст других персонажей — диалог замерших в неподвижности матери и отца или циничную, развязную речь доктора, требующего оставить Николя в больнице, чтобы предотвратить повторную суицидальную попытку. Кричит, захлебывается словами, «играет». В роли Николя Редько существует иначе, с продуманной сдержанностью и невероятным чувством меры — при этом на максимально широкой амплитуде ощущений. Его герой может изводить отца показным равнодушием, односложными ответами «Не знаю… не знаю», — нарочито блеклым голосом произносит Редько, все истинные переживания загнаны внутрь , может сидеть с непроницаемым, страшным лицом-маской, может отбросить отца одним движением так, что тот отлетает и с размаху бьется о стену, может грубым жестом размазать макияж на лице отцовской жены, прижимая ее к стенке, — бунт, обида и гнев выходят из него через жестокость.
Его жизнь разбита, как тарелки, которые он смахивает со стола: Николя встает на осколки, и мы слышим хруст стекла. Щелкают большие канцелярские ножницы, которыми сын стрижет себе ногти, — металлический звук опасности пронизывает воздух с самого начала спектакля. Есть мгновения, когда маска сползает, и обнажается измученное, заплаканное лицо несчастного подростка. Но обычно в эти моменты родители как раз и не смотрят на своего ребенка: мать сидит перед зеркалом, спиной к Николя, и не видит слез сына, не слышит его искренней мольбы о помощи. Героиня Татьяны Матюховой — маленькая, как пичужка, горестно улыбающаяся женщина, чья душа исковеркана изменой мужа. Она заранее проиграла борьбу за сына и по-настоящему остро переживает только собственное одиночество. Вообще женщины в спектакле, несмотря на яркую выразительность образов, не вполне действенные персонажи — все решается в психологическом поединке между отцом и сыном.
София в остром, стильном исполнении Виктории Тиханской воплощает бессилие красоты и женственности в этом помраченном мире: молодая и прекрасная, она чарует своими белыми, красными и черными нарядами, причудливо взбитыми или гладкими прическами, изящными или резкими движениями тонких рук и ног… но изменить что-то, спасти мужа своей любовью она не в состоянии. Пьера все сильнее приковывают к сыну чувство вины и динамически возрастающая невозможность исправить то, что сломано. Александр Девятьяров невероятно пластичен. В его ломаных, отрывистых механических движениях столько выразительности и смысла! Худая фигура с вывернутыми назад острыми локтями иногда напоминает птицу с торчащими обтрепанными крыльями. Пиджак с большими плечами, перекошенный силуэт — готов образ психологического калеки.
Театр Ленсовета бесплатно покажет «Старшего сына» Юрия Бутусова
Волошиной МХТ им. Чехова , «Мера за меру» У. Шекспира, "Бег" М. Булгакова Театр им. Вахтангова , «Добрый человек из Сезуана» и "Барабаны в ночи" Б.
Брехта Театр им. Ставил спектакли в Южной Корее «Войцек» Г. Бюхнера, «Чайка» А. Чехова, National Theatre of Korea, г.
Сеул , Польше "Собачий вальс" Л. Достоевского, «Ромео и Джульетта» У. Тремсе , Болгарии «Утиная охота» А. Ростана "Сирано де Бержерак", Aalborg Teater, г.
Неоднократно становился лауреатом премии «Чайка».
Чему в первую очередь способствует центральная инверсия: мальчика Николя в спектакле РАМТа играет самый старший из участников этого спектакля Евгений Редько, отца и мачеху — молодые актеры Александр Девятьяров и Виктория Тиханская. Прием не новый, но в данном случае очень действенный. Николя в исполнении Редько парадоксально точен не только неуклюжей подростковой пластикой, когда тело растет слишком быстро и непропорционально, но и всей своей угрюмой замкнутостью, которая так контрастирует и с моложавой легкостью отца и мачехи, и с кабаретной экстравертностью матери Татьяна Матюхова. Ощущение того, что ты здесь сейчас самый взрослый и серьезный, конечно, детское, но почти каждый из нас по себе помнит, какими смешными, ребяческими кажутся подростку в определенном возрасте заботы старших. Драматическое напряжение между смертельной — буквально — серьезностью Николя и жовиальной инфантильностью взрослых в спектакле Бутусова выглядит как парад театральной эксцентрики, постоянно балансирующей на грани зловещего. Резкий грим, контрастные костюмы, театральные жесты, парадоксальные реакции, неестественные интонации — это внутренний взгляд подростка на то, что происходит вокруг него, и под его взглядом вся жизнь взрослых превращается в пеструю клоунаду. Родители-клоуны, преувеличенно, хотя и искренне, беспокоящиеся о благополучии сына, в конце концов его и угробят.
Сам Юрий Бутусов предпосылает спектаклю рассуждение о том, что перед нами своего рода гамлетовская коллизия, но это рассуждение больше свидетельствует о том, что режиссерская фантазия может вычитать из телефонной книги самые разнообразные смыслы и подтексты.
Пьер позволяет себе грубость в отношении с Николя, он перешел черту, нарушил границы, сломал тонкую стеночку между терпением и отчаянием растерявшегося сына. И ровно в этот момент всё неумолимо начинает двигаться к полному распаду. Пьер сидит за столом, он — глава семьи, которой больше нет. Его движения резки и хаотичны. Он похож сейчас на убыстренную запись разложения умершего животного, из него выходит вода, он как рыба, выброшенная на берег. Артист Александр Девятьяров — человек без костей, способный на глазах изумленной публики превращаться в чудовище, рыбу, птицу, монстра из преисподней. Он умирает и воскрешает в своем финальном танце с умершим сыном.
Там, за чертой, где нет начала и конца, где отец перестает быть отцом, а сын сыном. Они просто танцуют. Потому что звучит прекрасная музыка. Что вы потеряли, не сходив на этот спектакль? Трудно сказать, что вы потеряли. Легче сказать, что бы вы нашли, включившись в это всё. Театр, как и музыка, начинается там, где заканчивается текст. Кто-то очень умный сказал.
И я согласен абсолютно. Несмотря на то, что драматургия Шекспира и Чехова — это сплошной текст, диалоги, монологи и прочая болтовня. Они всего лишь фон, ширма. Настоящий театр происходит внутри, в тайне. Ну вот это помните же: «обедают, пьют чай, а в это время рушатся их судьбы, в их душах совершается трагедия» То, что делает Бутусов, можно назвать разговором по душам. Он дает нам заглянуть за ширму, впускает в мир, где все по-настоящему, где без слов становится понятно, ощутимо, какова эта трагедия, какой у неё пульс, как часто она дышит. Я часто слышал, что у Бутусова слишком много символики, что он громоздкий, чрезмерный в своей щедрости. А я думаю, что это как крупные планы подоконника с кучей всяких деталей у Тарковского в «Зеркале»: засохшие пучки травы, книги неровной стопкой… вспоминаю и улетаю.
Так складывает свою картину гениальный художник, так по капелькам собирается новый мир. И наблюдать это воочию, впуская в себя, доверяясь автору — хотя и мучительное, но счастье. Так что, получается, сходив на этот спектакль, вы получили бы новый опыт общения с живым искусством.
Говоря о работе в Театре Ленсовета, режиссёр отметил, что там ему «удалось создать внутри свой театр». Вторым своим «ещё одним домом» он называет театр « Сатирикон ». В 2002 году он был приглашён туда Константином Райкиным. Первой его постановкой стала пьеса Эжена Ионеско «Макбетт».
Актёры, с которыми он начинал работать в этом спектакле, почти в том же составе продолжают работать с ним и сейчас. Прекратив с 2004 года свою режиссёрскую деятельность в театре им. Ленсовета , Юрий Бутусов возвращается в этот театр в феврале 2011 года в качестве главного режиссёра театра, где после долгого перерыва ставит преимущественно с молодой частью труппы спектакль «Макбет.
В РАМТе стартует 102-й сезон
Откроет третий Фестиваль театров Дальнего Востока специальный гость фестиваля — РАМТ, который сыграет спектакль Юрия Бутусова «Сын». Вячеслав Бутусов напишет музыку для нового спектакля по пьесе Бориса Акунина. Спектакль Юрия Бутусова «Сын» в Воронеже.
Спектакль Юрия Бутусова "Сын" получил в Москве главный приз премии "Гвоздь сезона"
РАМТ открывает новый сезон на Большой сцене спектаклем Юрия Бутусова «Сын». "Гвоздь сезона" 2022 года получила постановка Юрия Бутусова "Сын", сообщает ТАСС. Постановку Юрия Бутусова «Сын» посетила наша коллега Ирина Дегтева. Постановка Юрия Бутусова в РАМТе – спектакль "Сын" получил на церемонии два "Гвоздя", став также обладателем главного приза. Купить билеты на спектакль Сын в Москве, билеты по цене от 1000,00 руб. 1 мая 2024 г. в 19.00, РАМТ Сын, официальные электронные билеты на спектакль на сайте Шакира рассказала, как ее старшему сыну удалось справиться с уходом отца из семьи.
ты не можешь так со мной поступить: "Сын" Ф.Зеллера в РАМТе, реж. Юрий Бутусов
Они не в состоянии помочь подростку в беде. Сильный режиссёрский ход расставляет непредвиденные акценты: роль сына, Николя, играет самый старший и опытный актёр из команды — Евгений Редько. Запутавшийся, депрессивный, немногословный подросток у него становится центральной фигурой и ухитряется раздавить всех своей болезненной и действенной правдой: не имеет смысла жить, барахтаясь в душевной боли. Когда все вокруг бегают и кричат, он сидит неподвижно, глядя в бездну внутри себя. Когда ему говорят воспитательные банальности, он отказывается обманывать себя, не находя ни искренности, ни поддержки в пустых словах. Источник фото: сайт театра Как Гамлет порой выглядит единственным нормальным человеком среди безумцев, дружно обвиняющих его в помутнении рассудка, так и Николя кажется взрослее своих родителей. Его мать Анна в исполнении Татьяны Матюховой к концу действия оказывается ещё более потерянной и отчаявшейся, чем в начале: спектакль начинается с её ломаного танца под отчаянно лихую музыку, а, завершаясь, оставляет только имитировать движение в пустоте. Отец мальчика Пьер — яркая работа Александра Девятьярова — проходит ещё больший внутренний слом: от человека, пытающегося затушевать прошлые ошибки, внешне лощёного и успешного, до мунковского героя, который всей фигурой — изгибом позвоночника, наклоном головы, торчанием коленок в разные стороны — воплощает разрушение и вину. И только София, вторая жена Пьера, в исполнении Виктории Тиханской избегает внутреннего перелома.
И вот уже сам отец Николя, вспоминая свое детство, говорит, что ненавидел своего отца за те же действия. Как же это трудно, осознать и не причинять такую же боль своим детям. Поэтому нет здесь правых и виноватых. Сила этого спектакля такова, что его можно открывать для себя снова и снова. Новый опыт и текущие обстоятельства, по грузом которых зритель пришел на спектакль, будут менять впечатления и давать пищу для размышлений. Значение разных музыкальных вставок между сценами открылось для меня тоже только со второго раза.
Сначала, я просто наслаждалась талантливым исполнением музыкальных арий актером Денисом Баландиным, и только во второй раз сумела поймать связь между музыкой и внутренними состояниями героев, понять чья сейчас душа вывернулась наизнанку. Постичь вселенную Юрия Бутусова нелегко. Это ребус, который азартно хочется разгадать. Потом становится близка его эстетика, приходит понимание знаков и большого гуманистического начала, которым проникнуты работы талантливого режиссера нашего времени. Последние записи:.
Человек был и остается существом идеалистическим. И те компромиссы, которые возникают в его жизни, не проходят бесследно и могут его просто уничтожить». Пьеса рассказывает об истории мальчика, тяжело переживающего расставание родителей. Николя очень нужна защита и поддержка, чтобы продолжать жить. Я хочу в ней что-то поменять. Только я не знаю, что»,- говорит подросток. Пьер, отец мальчика, прошел нечто похожее в том же возрасте.
Этот груз неразрешенной проблемы он несет по жизни дальше и передает его сыну. А до него не справился его отец, оставив семью. Вот и сам Пьер лишил защиты свою жену Анну и сына Николя, когда ушел к Софи. А Софи даже не подозревает в какой круговорот она так легко втянулась, ведь это совсем нетрудно увести мужчину из семьи, где есть надлом и усталость.
Фоменко», режиссер Дмитрий Крымов. Поскольку, по информации руководства Театра Наций, спектакль «Горбачев» из репертуара исключен, эта постановка не смогла участвовать ни в конкурсе, ни в церемонии награждения лауреатов премии «Гвоздь сезона». Генеральная репетиция» - спектакль, влюбивший в себя всю Москву - также вошел в число награжденных победителей. Фото: предоставлено организаторами мероприятия Напомним: «Гвоздь сезона» — единственная театральная премия, в которой нет номинаций. Награду получает спектакль в целом, как совокупный результат работы всего творческого коллектива театра.
СЫН (Российский академический Молодежный театр, Москва)
Когда режиссер ставил собственно «Гамлета» в Театре им. Ленсовета, заглавный герой в исполеннии Лауры Пицхелаури оказывался подростком, хрупким существом как бы вне пола, не вполне мужчиной, но и не женщиной, духовной субстанцией. В «Сыне» тоже видим своеобразный кросс-кастинг: Пьера играет молодой Александр Девятьяров, а в роли его сына Николя — народный артист Евгений Редько, и о том, что герой — 17-летний подросток, зрителю сигнализирует черная шапка-бини. Это именно знак, не иллюстрация. Если он Гамлет, то в колпаке Буратино… Деревянную шарнирную куклу при этом отчетливо напоминает Пьер на нем, правда, нет колпака, но иногда «чаплинский» котелок.
Непохожие друг на друга отец и сын — по сути двойники; мизансцены то сводят их вместе в тесном объятии, когда нависающий сверху Пьер «поглощает» собой, укрывает в себе Николя, то сопоставляют — зеркально располагая по две стороны стола. Во втором акте отец занимает место сына — на стуле у левого портала, где Николя сидел, повернувшись согнутой спиной к залу, еще до начала действия. Выстраивается история двоих, история неизбывной вины и неутолимой обиды, потребности друг в друге и отторжения. Их парный свинг в первом действии угловато двигающиеся туда-сюда острые колени и длинные руки и безудержный рок-н-ролл в финале, уже за пределами жизни, в пространстве метафизической свободы — две пиковые точки композиции, смысловые сгущения, которые не высказываются словами, но фиксируются мощными невербальными средствами театра.
Вообще в этом спектакле, как обычно у Бутусова, очень многое высказывается помимо слов, притом что к незнакомой зрителю пьесе Ф. Зеллера режиссер отнесся бережно, не разрезал ее на клочки, чтобы потом в новом порядке их склеить, и не сократил. Благодаря небытовой манере произнесения и ритмизации, текст вовсе перестает казаться жизнеподобным, диалоги монтируются с пластическими эпизодами, периодически персонажей словно «выкидывает» в танец, как в открытый космос блестящая работа балетмейстера Николая Реутова и артистов РАМТа. Возможно, мы видим мир глазами Николя, поэтому все здесь лишено плавных очертаний и спокойных тонов.
Сумасшедшая экспрессия, болезненная дисгармоничность и крайняя степень страдания, прикрытого маской эпатажа, — таковы неотъемлемые свойства этого мира. Сцена из спектакля. В пьесе «Сын» все как будто рассказывается последовательно и объективно, но иногда автор в ремарках смещает координаты действительности, например, предлагает включить арию из оперы Массне «Керубино», неуместную в обстоятельствах семейной драмы. Бутусов такое предложение Зеллера принимает, и в его спектакле появляется певец: артист Денис Баландин в концертном фраке с пышным цветком в петлице выходит к микрофону, и его сильный голос то ли низкий женский, то ли высокий мужской последовательно остраняет действие, создает дополнительный смысловой и эмоциональный объем.
В репертуаре Человека, который поет так он поименован в программке , и прихотливо аранжированные Фаустасом Латенасом классические арии, и альтернативный рок, но в какой бы манере он ни пел — торжественно и скорбно или разражаясь каким-то дьявольски издевательским хохотом, — вокал оказывает гипнотическое воздействие. Черная шапочка на певце ассоциативно связывает его с Николя. Может, это некая несбывшаяся, неслучившаяся ипостась заглавного героя, или это его вопящая от боли, исходящая слезами и кровью душа… Сама музыка становится метафорой, и когда герои с картонными музыкальными инструментами, гитарой и синтезатором наперевес бросаются в пучину звуков, зрителю ничего не остается, как отдать себя на растерзание этим оглушительным аккордам, визгу струн и грохоту барабанных палочек.
Николя сам есть причина, рупор, откуда доносятся экзистенциальные вопросы. О нем можно говорить как о некотором неразрешенном вызове окружающим. Он не отрицает жизнь, он столкнулся с ней и ему страшно. Ему хочется безопасности, но он видит рядом лишь отчаявшуюся мать и отца, у которого новая семья. Единственное, что ему приносит удовольствие — грызть ногти, ходить кругами и причинять себя физическую боль.
В душе юноши накладываются и чувство ответственности, неведомое ранее; и период взросления; и желание быть ребенком; а также что-то идущее изнутри, затягивающее и невыносимо страшное. Холодные тона, строгая геометрия в расстановке предметов уже заведомо погружают зрителя в состояние отстраненности, в которой будут существовать герои. Музыкальная размеренность и периодические экспрессивные толчки, продолжительные диалоги, точечные перемены настроения — все это сохраняет и передает зрителю общее тягучее депрессивное состояние мальчика. Основные важные смысловые точки режиссер помечает репликами героев на верхнем экране, среди них «Жизнь — это борьба», «Дурацкий вопрос», «Это я во всем виновата». С одной стороны, это подсказка, «ударяющая в лоб», а с другой — загадка для зрителя. В самом начале на экране загорается фраза «Он меня пугает», после чего мы наблюдаем разговор Пьера и его бывшей жены Анны. Пьер достаточно остро реагирует на слова о странном поведении сына. Кто пугает Анну — бывший муж или сын?
Невольно оказываешься в раздумьях, а через некоторое время слышишь увиденную фразу из уст героини. Контекст и правила игры становятся понятны. Однако выведение фраз на экране до момента говорения сохраняется, что заставляет «гоняться» за хвостом контекста. Вначале это немного отвлекает, но затем кажется органичным. В то же время режиссер заставляет сомневаться зрителя в себе и своей проницательности. Несколько раз он вводит его в сомнение. Сначала в конце первой части после ссоры сына с отцом, а потом когда происходит звук выстрела и все уверены, что мальчик совершил страшное... Но он неожиданно появляется и начинается, как потом становится понятно, иллюзорный рассказ о том, «как могло бы быть», опять не соответствуя ожиданиям.
Пространство сцены выстроено таким образом, что имеет горизонтальное и вертикальное деление одновременно.
Фильм был номинирован на премию «Оскар» и получил две статуэтки — за лучший адаптированный сценарий и лучшую мужскую роль. Теперь, говорят, в планах у Зеллера экранизировать своего «Сына». Будем ждать. Великолепная четверка. И человек, который поёт — Денис Баландин. Что они делают?
Для иллюстрации, чтобы было понятно, какой шок или наоборот восторг мог испытать неподготовленный зритель, обрисую одну из первых сцен. Анна мать — маленькая, взъерошенная как воробей, развинченная и разболтанная, еще не произнеся ни слова, долго истерично танцует. Танец этот странный, непонятный, тревожный. Так танцуют пьяные несчастные женщины, которым уже нечего терять, которым уже не важно, что о них подумают и как они выглядят со стороны. Звучит зажигательная, стильная музыка и на фоне ее гармоничности и ладности отчаяние героини становится особенно выпуклым, неприличным даже. После танца окончательно разбивает зрителя на наших и ваших диалог Пьера отца и Анны матери. Потому что это театр странный, особый, его язык, его интонация под спудом.
Она не проявляется, как мы привыкли в репликах героев. Хотя это все тот же понятный и вполне конкретный текст. Но зритель, привычный к академическим диалогам, морщит лоб и не может сосредоточиться. Не может принять всерьез эту игру клоунов с разрисованными лицами, говорящими на неоправданно повышенных тонах. В жизни так не бывает, думает этот зритель и, посмотрев на часы, начинает терпеть и ждать антракта. Тем, кто искусство принимает как прямое фотографическое отражение действительности, кто называет «Мастер и Маргарита» фантастикой, кто Матисса считает рукожопым мазилой, а Малевича шарлатаном, тому театр Бутусова натурально противопоказан. Им бесполезно объяснять, почему они тут постоянно поют и танцуют, почему артист, играющий 17-летнего мальчика Николя, явно лет на пятнадцать старше артиста-отца, они с самого начала не верят этой истории, не принимают её.
Но честь и хвала тем, кто удивленный и сбитый с толку, попытался выдержать и выпить эту чашу до дна. Да, это не инсценировка хорошей в чеховском стиле абсолютно правдивой, живой и узнаваемой истории. И чтобы принять этот ритм и довериться чужому, чуждому для вас, непривычному способу повествования, нужно усилие или напротив его совсем не нужно. Просто плыви и слушай — чем отзывается в твоем сердце этот странный шум, на какие волны выносит тебя, что ты там видишь, что чувствуешь… Фабула станет для вас опорой. Потому что история развода, раскола семьи и драма не принявшего это ребенка знакома едва ли не каждому второму в зале. Мальчик Николя в выпускном классе перестает ходить в школу.
Наш эсперанто — это язык эмоций.
Это то, что дано абсолютно всем по праву рождения. С единой грамматикой, морфологией и синтаксисом. Но проблема в том, что язык этот хоть и универсальный, но мертвый. Если вы говорите на нем в полголоса или шепотом, то без шансов, — вас никто не услышит, все — в себе. А если вырвется крик, то окружающие всеми силами постараются его не заметить. Из вежливости. Моменты превращения актеров в эмоции слились в целый спектакль.
Есть только души. И они общаются между собой на языке эмоций. И зритель не наблюдает, он участвует в этом, потому что он знает этот язык, он помнит его с тех времен, когда все друг друга понимали без слов. Полезно Галина 27 мая 2022, 03:44 Пожалуй, один из самых лучших спектаклей, что я видела. Игра актеров на высоте! Очень жизненно, но желаю, чтобы никто не узнал себя. Полезно Юлия Владимирова 18 февраля 2022, 10:48 Ходили вчера на спектакль Сын - это один из лучших спектаклей, которые я видела.
Музыка, сценография, игра актеров восхищают. Режиссер ведет зрителя, чередуя спады эмоций с неожиданным взрывами страстей. Сына-подростка играет самый возрастной артист квартета Евгений Редько - но полное ощущение, что видишь на сцене юношу, которого терзают сомнения, мысли и кожей чувствуешь как он тонет в депрессии. Родители сначала в масках и строгих черных костюмах, играют привычные роли. Но постепенно маски смываются, в одежде появляются яркие цвета как надежда на будущее, которого нет. В момент трагедии на сцене полная чернота. И просветления нет.
Даже через несколько лет после трагедии: черные костюмы, маски на лице и несбывшиеся надежды.
Проблемы семьи. Взгляд Юрия Бутусова
Постановка Юрия Бутусова в РАМТе – спектакль "Сын" получил на церемонии два "Гвоздя", став также обладателем главного приза. Вячеслав Бутусов напишет музыку для нового спектакля по пьесе Бориса Акунина. Спектакль «Сын» показывает продуктивность раздражения, И сам по себе раздражает, даже цвет его сразу Не предоставляет покоя. «Сын» Юрия Бутусова в Российском академическом молодёжном театре.
Спектакль «Сын» Юрия Бутусова: танцуют все!
Главная» Новости» Юрий бутусов новости. «Гвоздем сезона» стал «Сын» Юрия Бутусова. Поставленный Юрием Бутусовым «Сын» — сакраментальная семейная коллизия, в которой отец семейства уходит к новой жене и тем самым ломает жизнь сына-подростка. Смотрите видео на тему «Спектакль Сын Бутусов» в TikTok.
РАМТ показал спектакль Юрия Бутусова «Сын» по пьесе Флориана Зеллера
Юрий Бутусов — один из самых парадоксальных российских театральных режиссёров — представляет своё прочтение пьесы «Сын», замыкающей трилогию французского драматурга Флориана Зеллера «Мать», «Отец», «Сын». Российский академический молодежный театр (РАМТ) отменил премьерный показ спектакля «Сын» в постановке Юрия Бутусова, проведение которого было намечено на 11 сентября. режиссеру этого спектакля, который переосмыслил и обострил сюжет. сообщает пресс-служба творческого Союза. режиссеру этого спектакля, который переосмыслил и обострил сюжет. купить билеты на спектакль в Москве. Расписание, содержание, актеры, фото, продолжительность Закажите билеты в театр на
Спектакль «Сын»
Таков вообще «Сын» Юрия Бутусова — красивый и страшный. Завораживающее зрелище и горчайший смысл. Родители пытаются, но не могут помочь. Внутри их ребенка есть нечто ядовитое, словно воздух после ядерной войны. Все связи разрушены. Герои загромождают мир потоками ничего не значащих слов. Режиссер Юрий Бутусов фиксирует эту принципиальную невыразимость сложного человека странными рваными танцами.
Не было у него никаких страшных испытаний, какие человек проходит в подростковом возрасте. Они, конечно, есть. Но я вижу, как сыну удается противостоять этому».
Как отметил Вячеслав Бутусов, у каждого человека в этой жизни свой путь к Богу.
Теперь на очереди - звезда французского театра Флориан Зеллер. Европейские критики называют Флориана Зеллера самым ярким молодым драматургом нашего времени. В фильмах по его произведениям снимаются звезды первой величины.
Его пьесы переводят на десятки языков и ставят по всему миру.
Я не знаю, что мы увидим с вами, но это всегда праздник, — рассказал он. Спектакль Юрия Бутусова получил как «Маленький хрустальный гвоздь», так и «Большой». До этого художественный руководитель «Эрмитажа» Михаил Левитин сообщил , что Московский драматический театр «Сфера» войдет в состав «Эрмитажа».